Большая кровь
Есть в Рязанской области неприметное село Большое Коровино. Так и видятся несчётные стада рослых коров, каждая из которых волочит по траве истекающее молоком минимум десятилитровое вымя. Когда-то так и было. И коров было не счесть, и молоко рекой...
Но не благодаря коровам обрело название село. Кровь. Большая Кровь — вот истинное название села.
628 тому лет назад (ого! Не каждый город имеет такую историю) сошлись здесь войска Мамая и русских, под предводительством князя Дмитрия. Тогда он ещё был не Донской, но уже нащупывал, как бить басурманов.
И стояли войска друг против друга несколько дней у реки Вожа, и не выдержали татаро-монголы, пошли на княжьи дружины, тут-то их с флангов и побили. И была большая кровь. И была первая победа русских над ордынцами. На месте этой битвы и появилось село Большое Коровино.
И пережило-таки село и смутные времена, и иные лихолетья. И большевиков пережило, только вот храма лишилось, но село-то жило!
А при большевиках досталось Большому Коровино немало, даже колхозы культивировались здесь по образцовым клише. Об этом говорит тот факт, что в создании колхозов в сёлах Большое Жоково и Большое Коровино принимал участие под псевдонимом Николай Владимирович Елизаров сын Чан Кайши – Цзян Цзинго, будущий президент Тайваня, обучавшийся в СССР в Коммунистическом университете трудящихся Востока. Опытом передовым, так сказать, с ним делились.
А вот с 1991 года в Большом Коровино как-то не заладилось... Ну нет здесь нефти! Нет здесь и иных подземных источников. И территория-то не очень курортная.
А вот чернозёма навалом. Но ведь его же пахать надо, во всех смыслах этого слова. Но по тем, да и этим временам — дешевле не пахать. Вот и не пахали...
Ещё в начале девяностых въезжая в село, и не только в Большое Коровино, первое, что вас встречало — запах навоза. А что же ныне? А ныне — сплошная радость для нежного городского носа: навозом не воняет! Навоз побеждён, как, впрочем, и те, кто его производил: коровы, свиньи и прочая тварь. Конечно же, есть некоторые несознательные граждане, у которых водится на дворе мычащая и хрюкающая живность, но в целом, поклонники свежего воздуха могут дышать свободно.
А перевелись коровы оттого, что более нет тех, кто знает толк в их разведении: те, кто мог, постарели, а вступившие во взрослую жизнь на заре рыночных отношений, либо по городам разбежались, либо спились. Впрочем, есть и исключения, но они, как следует, подтверждают правило.
Живёт в Большом Коровино замордованная жизнью женщина Ольга. В свои сорок два выглядит на полтора десятка лет старше. Родила шестерых детей: старшие дочь и сын уже обзавелись семьями, одна — школьница, а младшая, ей семь лет, в школу только пойдёт. Ещё двое детей скончались в малолетстве.
В памятном 91-ом Ольге было 22 года. Женитьба, беременность. О перспективах свалившейся какой-то там рыночной экономики особо думать не хотелось, да и повода не было. На селе, накануне начала современных потрясений, люди получали хорошие деньги. «Пряниками поросят кормили, во как жили!» - оценила как-то в разговоре со мной ту эпоху одна мудрая крестьянка. Пустые прилавки в магазинах селян особо не беспокоили. Разве что сахар и водка по талонам напрягали, а в остальном — всё, что надо для жизни было. Всё, что нужно произрастало, блеяло, мычало и доилось в своих хозяйствах.
Но за 20 лет, как я писал выше, те, кто понимал толк в крестьянском труде, постарели и сил у них на аграрные подвиги не осталось, а те, кто помоложе, повзрослели с пониманием ненужности их труда.
Вот и Ольга, когда подняла голову от домашних забот, обнаружила, что на селе она, как труженица (простите уж за такое старомодное ныне слово) более никому не нужна.
И ведь не бросилась Ольга в омут алкоголя от отчаяния, а целиком переключилась на детей. Как уж ей одной (муж был слабой подмогой, а несколько лет назад вообще растворился в пространстве) удаётся содержать дом — загадка. И что самое интересное, при всей бедственности её положения, детки у Ольги ухоженные, одетые, сытые.
А ведь жизнь регулярно подкидывает ей испытания. То, что может себе позволить однодетная семья, для многодетной — табу. Ей неприемлемы неучтённые (чёрные) зарплаты, ведь для оформления различных субсидий нужны справки о доходах. А многие фермеры предпочитают именно теневую схему денежных отношений. Она не может уехать на работу в другой город — дети требуют постоянного присмотра. Особенно девочки. А ну ка, прикиньте, сколько времени требуется на то, чтобы двум девчонкам с утра заплести косы? Хотя бы косы. Но и без этого забот выше крыши.
Правда государство помогает пособиями. И для удобства матери переводит все четыреста рублей на пластиковую карточку. Только вот незадача, нет в селе банкоматов, и в соседних сёлах тоже нет! Вот и приходится мотаться Ольге в районный центр, отдавая маршрутчикам 120 целковых за проезд туда и обратно, чтобы обналичить те самые детские деньги.
Не единожды Ольга обращалась за помощью к сельским властям с просьбой найти работу. Хоть какую, лишь бы в селе. Нету, говорят. Говорят, и не спешат увольнять с «некотриуемых» должностей (уборщицы, вахтёры) пенсионеров, при всём моём к ним уважении.
Ольга, будучи скромной женщиной, особо не настаивала, но вот старшая дочь решила матери помочь и написали, как это у нас сейчас водится, сразу президенту. И, о чудо! - работа тут же нашлась. В школе, техничкой, чтобы всегда при детях мать была.
Как вы думаете, ценит Ольга всю глубину социальной заботы о её семье? Конечно, ценит. И ещё больше оценит, когда «для упрощения процедуры» оформление всех госуслуг максимально переведут в электронную форму. И не беда, что в селе этого сделать ей негде, не беда, что Интернет для неё такое же абстрактное понятие, что и смартфон, iPad, бутик, гламур, Турция с Египтом, чёрт их дери! Доедет Ольга до районного центра, а там, глядишь, добрые люди помогут...
И сколько же таких Ольг по всей России - одному богу ведомо...
Всё, на этом я заканчиваю первую часть своего повествования и перехожу к следующей.
Весь мир насилья мы разрушим, а что останется — успешно просрём
Здесь речь пойдёт о селе, которое и вниманием обласкано, и создано для зарабатывания денег за счёт ублажения отдыхающих.
Есть в Удомельском районе Тверской области маленькое село Ивановское. Большинству это название ничего не скажет. Таких Ивановских в России, что мха на болоте: много и привычно. А вот если я скажу, что здесь когда-то располагался весьма популярный в СССР дом отдыха «Голубые Озёра», то вы поймёте, что речь пойдёт о действительно живописном месте, которое увековечил в своих полотнах Бялыницкий-Бируля, а умелые хозяйственники последних десятилетий превратили в ничто.
Два практически не заселённых озера Сестрино и Волчино, одно из которых — Волчино, имеет группу островов, небольшая речка Волчина - приток Мологи, хвойные и смешанные леса, в которых в изобилии грибы и ягоды, не говоря уж о живности, хорошая дорога — это и есть «Голубые Озёра».
Когда в 1797 году генерал-майор Иван Терентьевич Сназин, обласканный Павлом I, решил основать вотчину — он выбрал отличное место. Да и назвал в честь себя — Ивановское.
В Ивановском были построены барский дом и храм — уменьшенная копия Исаакиевского собора, на освящение которого приезжал Алексей Гаврилович Венецианов.
В 1883 году род Сназиных по мужской линии прервался. Ивановское унаследовала Софья Павловна Сназина. Одной управляться с имением было трудно и через объявление в газете она наняла молодого и красивого немца Владимира Федоровича фон Гаслера, а через год они поженились.
Предки фон Гаслера были из Голландии. Его дед и отец верой и правдой служили России. Сам Владимир Фёдорович воевал под командованием генералов Гурко и Скобелева. Участвовал во взятии Плевны и в боях у Шипки. Награждён орденами и именной саблей украшенной драгоценными камнями.
Фон Гаслер активно взялся за обустройство имения. Он построил в Ивановском много различных зданий, среди которых каменные ромбовидные дома с острыми наружными углами. Построил он и замок с элементами готического стиля.
Здесь был разбит парковый ансамбль с прудами и чайными островками на них. А в парке были собраны растения произрастающие на территории Российской империи. Здесь и сейчас (и это северо-запад страны) можно встретить плодоносящий грецкий орех, растут и нетипичные для этих мест кедры.
Ко всему прочему фон Гаслер выращивал в оранжереях клубнику и виноград, кои поставлял в знаменитый Елисеевский магазин.
Открыл фон Гаслер и земское училище для крестьянских детей.
Жизнь в Ивановском кипела. В сельхозработах были задействованы крестьяне как соседних, так и отдалённых деревень. Со всеми Гаслер рассчитывался вовремя. А затем грянул 1917 год...
Владимир Фёдорович не стал ждать, когда карающий меч (или маузер, или револьвер, а может и вилы) революции обрушится на его голову и собрав немного личных вещей, пешком покинул имение. И крестьяне отпустили его. Оказалось, что никто из них к барину претензий не имеет.
Фон Гаслер поселился в Вышнем Волочке и пошёл на госслужбу, землемером. Вторая супруга его (с ней Гаслер обвенчался после того, как овдовел), была из крестьян и спокойно занялась подсобным хозяйством. А когда по городам покатился голод, ивановские крестьяне прознав о беде, начали привозить Гаслеру еду, и денег за это не брали.
Позднее Гаслер с супругой переехали в Ленинград. В 1934 году Владимир Фёдорович скончался. Его жена умерла во время блокады в 1941 году.
Но вернёмся к Ивановскому. После национализации когда-то успешное хозяйство быстро пришло в упадок. Сельхозкоммуна развалилась, свиносовхоз закрыли из-за нерентабельности. Попутно были разорены все постройки, разрушен храм. И окончательно всё развалилось бы, не создай здесь советская власть в 1937 году здравницу для утомлённых революцией гегемонов. По советским меркам развивался дом отдыха очень успешно и просто успешно до 2006 года. Все потрясения миновали его стороной: ни свалившийся в 1991 году капитализм, ни дефолт 1998 года не лишили дом отдыха желающих отдохнуть. И это при том, что сервис здесь был ох как далёк от турецко-египетского. Ну перестали приезжать массово взрослые отдыхающие, организовали круглогодичный детский лагерь. Пригласили врачей — вот тебе и санаторно-курортный отдых. Короче — крутились как могли.
А в 2006 году не поток, но стабильный ручеёк отдыхающих стал иссякать. И профсоюзы, кои стоят на страже интересов трудящихся и кому принадлежал дом отдыха, решили здравницу продать. К тому моменту жизнь Ивановского начала окончательно приходить в упадок: исчезло подсобное хозяйство, которое обеспечивало отдыхающих молоком, мясом, овощами; развалился мост, прослуживший 200 лет; начал превращаться в руины уникальный замок; сгорело несколько исторических зданий 18 века; пришла в запустение парковая зона...
Но при всех бяках, самое ценное — земля (30 га), озёра и леса — остались на месте, а значит и покупатель нашёлся быстро. Всю эту красоту купило некое московское ООО «Стройинновация» (ох уж эта «ация»). Купить-то купило, да не по рту каравай оказался. Ведь дом отдыха, как тот чернозём Большекоровинский, тоже вспахивать надо, вкладываться то есть: здесь тебе и угольная котельная отапливающая не только жилые корпуса здравницы, но и часть домов жителей Ивановского (газ-то сюда не провели), здесь и очистные сооружения требующие денежных вложений, и ещё несколько десятков других «здесь». А тут ещё и кризис грянул...
Сейчас дом отдыха, со всем прилегающим, распродаётся за долги по кусочкам. Пока покупают «самое вкусное» - то, что можно назвать первой береговой линией. А вот котельная, очистные - не особо привлекают покупателей.
А как же люди? Кто-то интересуется судьбой двухсот пятидесяти человек, что проживают в деревне Ивановское? По сути — никто. Так сложилось, что практически все жители Ивановского работали в доме отдыха. «Голубые Озёра» были тем самым градообразующим предприятием. Когда случился развал, те, кто смел и при силах, подались на заработки в соседние города — Удомлю (как никак — строительство энергоблока атомной станции) и Вышний Волочёк. У кого не хватило духу — банально спиваются. А старики доживают свой век в надежде, что воду, свет, телефон и отопление не отключат. Благо, что ещё работают почтовое отделение и маленький магазинчик. У кого есть возможность — сдают на лето дачные домики всё ещё приезжающим отдыхающим.
Вот так. А некогда процветающая вотчина Сназиных — Гаслеров сейчас представляет собой заброшенные, зияющие пустыми глазницами разбитых окон, корпуса; кучи мусора вдоль некогда живописных берегов озёр; 60-квартирный пятиэтажный дом в котором живут люди, но документов на дом как бы и нет... Великолепная картина для антиутопии и грустная, для реальности.
Так и живём. Строим информационное общество, восторгаемся инновационными находками и нанотехнологичными изобретениями. И напоминаем восторженного мальчугана, который прутиком сбивает верхушки крапивы, надеясь её победить. Не знает он, бедный, что крапива не растёт на земле, которую возделывают денно и нощно, из года в год...
Ремарка ко всему, что написано выше
Живёт в деревне Ивановское старый тракторист Евгений Иванович. Всю жизнь он проработал в доме отдыха «Голубые Озёра»: сеял, пахал, косил, картофель сажал, снег чистил. Всё для отдыхающих. А на досуге для тех же отдыхающих играл на трубе в духовом оркестре.
12 лет назад, уходя на пенсию, решил он не расставаться со своей любовью, с трактором и купил по случаю это чудо лошадиных сил.
Сейчас Евгению Ивановичу 72 года и трактор для него это и гаджет, и виджет, и Интернет, и нанотехнологии, и инновации, и прочие «ации». Ведь в наших деревнях без трактора можно только спиться, или уехать навсегда, оставив после себя только крапивные заросли.
Комментариев нет:
Отправить комментарий